У них на двоих — свыше 30 лет тюремного срока. Но только пройдя «огонь, воду и медные трубы», они наконец обрели друг друга. И счастье.
Мы встретились на вокзале станции Мортка, куда я 12 часов поездом добиралась из Екатеринбурга. Отведя меня к себе домой и напоив чаем, Надежда предложила: «Может, на болота за брусникой?» Было видно, что ей жаль упустить хороший солнечный день и возможность собрать несколько вёдер ягод. В руках у меня тут же оказались резиновые сапоги 41-го размера. Но тут вмешался 22-летний Владимир, сын Нади: «Мама, перестань издеваться над человеком!»
В итоге пошли на огород копать картошку. Ели её, рассыпчатую и горячую, с маринованными грибочками (накануне Надя в тайге собрала три корзины). Помидоры, огурцы, лук, капуста на столе — тоже свои. Даже хлеб был испечён Надеждой собственноручно. Редкая домовитость для человека, выросшего на улице и отсидевшего в тюрьме.
Ровно 30 лет назад, здесь же, в Мортке, разыгралась трагедия — Надежда убила своего мужа. Сам момент преступления она не помнит. В уголовном деле есть показания соседей: «Прибежала Надя с криком: «Я мужа убила!» Пошли к ней, а там и правда в луже крови лежит тело. Надя была не в себе. Вдруг начала танцевать…»
С покойным мужем они сыграли свадьбу после нескольких месяцев знакомства. Ей было 19 лет. До свадьбы пьяным жениха она не видела. Может, потому что жили в разных деревнях. Свистопляска началась, когда молодые пришли жить в дом к свекрови: «Муж и его мать уходили в недельные запои, дрались. Я через месяц сбежала, вернулась в свой посёлок. Но вскоре ко мне нагрянул муж. Избил, пригрозил, что если с ним не буду жить, то он меня убьёт. Пошёл в сарай, наточил кол, выпил ещё водки, потом его сморило. Убила я его спящим. Так в деле написано».
Наде дали 8 лет. А врач в колонии спросил: «Кого ждёте?» Оказалось, что она беременна. «Когда родила, почувствовала невиданную радость. Но ребёнка тут же отняла врач. В колонии был дом матери и ребёнка (ДМР), куда матерей пускали только на полчаса во время кормления. Нянечками в ДМР работали те же зэчки, почему-то для этой роли выбирали самых жестоких, которые могли так избить грудных детей, что они опухшими губами уже не могли сосать грудь. Часто дети давились собственной отрыжкой и умирали. У нас была арестантка, которую посадили за какую-то смешную растрату, она до тюрьмы 10 лет с мужем пыталась ребёнка завести, а родила на зоне. Вот у этой женщины в ДМР грудной ребёнок умер. Её страшные крики слышала вся колония, она на себя руки пыталась наложить.
Я в 5 месяцев отдала сына на волю, на воспитание своему старшему брату Валерию, потому что поняла — в тюрьме он не выживет. На зоне часто вспоминала своё детство. Семья у нас была большая — 5 детей. Когда мне было 11 лет, отец ушёл к другой женщине. И мама сломалась, начала беспробудно пить. Мы с братьями и сёстрами жили на улице, бомжевали. Не знаю, почему нас в детдом не забрали. Может, потому что наш отец был партийным начальником в нашем городке — председателем рабочего комитета. Потом папа приезжал в тюрьму, плакал, говорил: «Это я во всём виноват». А ведь когда-то наш дом был полная чаша, на Новый год всегда наряжали живую ёлку, дарили подарки, мама надевала красивое платье…» Когда Надя вышла на свободу и встретилась с сыном, то поняла, что она для него чужая тётя: «Я общалась с ребёнком, но мы решили, что у брата ему будет лучше. Чувство вины за то, что не дала ему материнской любви, гложет меня до сих пор».
Родила в 42 года
На воле Надя оказалась в 27 лет, а в 28 влюбилась, как она уточняет, по-настоящему. Три года с Сергеем они были счастливы, хоть и жили в железном вагончике. Родился сын Владимир. Однако пьянство не миновало и второго супруга Нади. Руку на жену он не поднимал, но из дома выносил абсолютно всё. Надя трудилась на двух работах: колола дрова и топила местную котельную, была сторожем в лесничестве. Везде брала с собой Вову, дома оставлять боялась. Муж тем временем окончательно спился. Приходил домой и прямо в пальто, шапке и сапогах падал на кровать, просыпался, шёл искать водку. А однажды, улёгшись, больше не проснулся.
Вове тогда было 11 лет, как Наде, когда она оказалась на улице после развода родителей. Она вспомнила об этом, потому что неожиданно для себя после смерти мужа сама стала прикладываться к бутылке: «Я понимала, что иду не туда. Утром молилась: «Господи, не дай мне спиться, как моя мать! Господи, не дай оставить сына сиротой!» Мне рядом нужен был кто-то более сильный, кто сможет подставить плечо».
С Виктором она познакомилась на заводе. Ей было 40 лет, ему — 54. Виктор впервые сел в 11 лет. Жизнь его семьи разрушила волна репрессий, прокатившаяся по стране в сталинские годы. Мать маленького Вити признали врагом народа — ей не удалось утаить, что она благородных кровей. Витя, по счастью, в лагере не оказался. Парень жил на улице, чтобы не умереть с голоду, стал воровать еду. Его посадили в детскую колонию. «Загреметь в зону малолеткой означало, что даже если выйдешь, то скоро вернёшься, потому что на тебя будут вешать нераскрытые кражи», — говорит Виктор.
В общении Виктор — на редкость спокойный, добродушный человек. Тюремных словечек от него, как, впрочем, и от Надежды, не услышишь.
6-летняя дочка Виктория в этом году идёт в школу. «Было неожиданным, что я, пройдя многочисленные карцеры, в 42 года забеременела и родила здоровую девочку. Врачи предлагали аборт, но я отказалась. У Вити ведь не было детей. Я хотела, чтобы он узнал счастье отцовства». Викторией девочку назвали неслучайно, для обоих родителей она — жизненная победа. «Когда забеременела, решила, что даже пива в рот брать не буду. Вот уже 8 лет слово держу — ни капли алкоголя».
Трава у дома
«В тюрьме я поняла одно: не надо себя жалеть и обвинять родителей в тяжёлом детстве. Теперь надо самой себе доказать, что я человек! Что могу чего-то в этой жизни добиться. Надо думать о хорошем. Жить для детей. И не творить зла даже в малом, потому что это отразится на судьбе детей. Отец после того, как я села в тюрьму, признался: «Дочка, я ведь в своё время в тюрьме 8 лет не досидел. Выходит, ты за меня досиживаешь». Оказалось, что во время войны, когда был подростком, вместе с более взрослыми ребятами в Ижевске они убили женщину из-за трёх хлебных карточек. Ему дали 15 лет. Он отсидел 7, а потом смог бежать. Выправил новые документы. А ведь дети той женщины наверняка погибли без матери и еды.
Переломным моментом в жизни Надежды стал поступок старшего брата Валерия, который, вырастив её сына, ушёл в монастырь: «Брат теперь монах. Ему в посёлке дом строили как ценному специалисту, а он сказал: «Ухожу в монастырь». И ушёл. Из всех нас, пятерых братьев и сестёр, наша верующая бабушка успела окрестить только его. А остальных отец-коммунист крестить запретил».
Надежда вспоминает, как за несколько дней до убийства мужа ей приснилась Богородица — такой, какой она видела её на иконе у бабушки. Надя поняла, что все углы в доме надо освятить крещенской водой. «А где же в 1981 году в нашем посёлке святую воду было взять? Негде. Это теперь у нас храм построили. Правда, пока ещё не освятили». А старенький дом-развалюху, где Надежда совершила преступление, снесли согласно госпрограмме ветхого жилья. Вместо него на участке Нади выстроили добротный кирпичный дом: «Мы только 20% стоимости оплатили (300 тыс. руб. с рассрочкой в 7 лет), остальное взяло на себя государство». Деньги в семье зарабатывает Виктор. Трудится вахтовым методом, строит северный газопровод. Полтора месяца на Ямале, полтора — дома. А Надя, считай, круглые сутки крутится со своим огородом, гусями, курами, козой и кроликами.
«Ну, завтра точно отправлюсь за ягодами, — сказала Надежда, провожая меня на поезд. — Люблю бывать в лесу. Это для меня лучшая эмоциональная разгрузка. Когда вышла из тюрьмы, села на землю, стала гладить зелёную траву. Такое чувство счастья захлестнуло! И удивление, как же я раньше не замечала, насколько прекрасен мир».
Источник: aif.ru
Добрый день, дорогие домоседы. Поговорим про наших сограждан, которые пытаются после тюрьмы вернуться к нормальной жизни. Согласно опубликованным данным, в России свыше 50% ранее судимых вновь возвращаются в места лишения свободы.
По прошлогодним данными прокуратуры, на момент совершения повторных преступлений нигде не работали и не учились 67,7% бывших заключенных.
Более трети ранее осужденных шли на нарушение закона в состоянии алкогольного опьянения.
Содержание статьи:
- Возвращение к нормальной жизни после тюрьмы
- Кто помогает бывшим заключенным после тюрьмы
- Полиции проще вновь посадить
Возвращение к нормальной жизни после тюрьмы
Боюсь, что после освобождения сын вновь может попасть обратно
… 26-летний Антон освобождается из колонии через несколько месяцев. Чем ближе к освобождению, тем больше беспокоится его мать Наталья: что ждет сына на свободе? За решетку парень попал, когда ему было чуть больше 18. За участие в групповой драке наказали восемью годами тюрьмы.
До отсидки Антон окончил среднюю школу. Учился средне. Шансы поступить были только на платное. Таких расходов мать не потянула бы. Устроился помощником плиточника. Поработать пришлось недолго. Почти восемь лет за решеткой никаких профессиональных навыков не добавили.
Решил самостоятельно учить иностранный язык, восстановить некоторые знания из школьной программы. Однако быстро остыл – не хватило самоорганизации. Пытался работать в тюрьме на производстве мебели, но не пошло – травмировал руку.
В принципе, в колонии работы нет. Работает всего процентов 10-20. Очень много сидит бездельников. Разумеется, сын оторван от социума. Его завязки с тюрьмой меня очень пугают мать.
Наталья говорит, что много слышала про разные российские фонды, которые помогают бывшим осужденным адаптироваться к свободной жизни после тюрьмы, в том числе – и трудоустроиться после заключения.
Еще сидя в колонии, заключенные, желающие найти работу, заполняют различные анкеты. В итоге оформится на работу можно чуть ли не в первые же дни после освобождения.
Однако, как считает мать осужденного, ресоциализация сводится к регистрации в полиции. В остальном спасение утопающего – дело самого утопающего.
Система надзора должна быть более гибкой
Практика административного надзора применяется во многих странах. Она, как правило, касается лиц, освободившихся условно-досрочно. В России ее соотносят и к тем, кто отсидел от звонка до звонка.
Бывший осужденный Игорь во время заключения был несколько раз наказан штрафным изолятором. По его словам, формальным основанием для этого становились даже не застегнутые пуговицы, истинной же причиной был независимый характер, который многих раздражал.
В результате Игорь получил годовой административный надзор:
Это своего рода дополнительное наказание. Без разрешения органов уголовно-исполнительной инспекции я не могу выехать за пределы района, мне нельзя посещать различные бары и кафе, нельзя оставлять жилище с девяти вечера до шести утра, в это время в любой момент меня могут посетить милиционеры.
Пара тройка нарушений – и обратно, откуда освободился. Очень хотел поехать на заработки после тюрьмы, но это не разрешено. Должен работать за копейки, чтобы как-то существовать.
По словам майора полиции в отставке, Сергея Венчука, вернуться к нормальной жизни удается мало кому:
Пока не заработает экономика, не заработают в и структуры, занимающиеся вопросами социальной адаптации бывших заключенных. Они ведь не заставят некоего руководителя предприятия обеспечить рабочим местом того, кто освободился из заключения. Даже если у этого человека есть высокая профессиональная квалификация.
То есть рабочие места человеку предлагают. Однако те, вокруг которых нет никакой конкуренции. Ты просто не можешь жить за эти деньги. В результате возникают, прежде всего, финансовые проблемы, бывшие сидельцы вскоре после тюрьмы решаются на криминал – те же кражи, грабежи, мошенничества.
Кто помогает бывшим заключенным после тюрьмы
57-летний петербургский бомж Сергей провел в заключении в общей сложности 33 года. Несмотря на большое количество приобретенных, в том числе и за решеткой, «мирных» профессий, кстати, крайне необходимых народному хозяйству, в полиции ему с ресоциализацией не помогли. Сказали: крутись сам!
В райцентре Колтуши бывший осужденный Александр старается не стать бомжем. За плечами у него три ходки. За решеткой 38-летний мужчина провел более 10 лет. Последний раз его осудили на 12 лет, но за хорошее поведение после половины срока ему изменили колонию на вольное поселение.
В Колтуши ему пришлось вернуться после отбытия срока. Дело в том, что пока Александр был за решеткой, его родители умерли. В родительскую квартиру его не пустили. Как утверждает Александр, этого после тюрьмы не захотела родная сестра, которая позже через суд выписала его из квартиры.
По словам Александра, проблем с трудоустройством в Колтушах не было, так как ранее он «здесь работал и хорошо себя зарекомендовал». Однако если бы не местная женщина, которая его приютила, то он, без сомнения, снова бы оказался в местах лишения свободы. Именно благодаря ей более-менее смог встать на ноги после тюрьмы. Занялся индивидуальным предпринимательством. Взял кредиты, чтобы закупить товар.
Про программы социальной адаптации бывших осужденных Александр слышал еще на зоне, но на вопрос, помогали ли ему соответствующие органы, когда он освободился, отвечает отрицательно.
А некоторые милиционеры, говорит, даже содействовали, чтобы он не нашел себя в свободной жизни. Укоряли и женщину, которая дала ему приют.
Александр: «Нам в тюрьме не раз говорили: «А почему вы грабите, крадете, что вас на это толкает? Вот придите, вам все помогут». Мне никто не помог. Кроме этой женщины. Я не хочу больше в тюрьму. Большинство людей выходят оттуда, хотят работать, но зек – это как клеймо. Я не хочу сказать, что среди нашего брата все хорошие, но многие из нас после тюрьмы не хотят вновь сидеть за решеткой».
Мужчина считает: за долгое время, проведенное в тюрьме, осужденный привыкает к режиму такой жизни. Свобода для него как неизвестный мир, с которым надо еще сживаться:
Ты можешь тут ничего не сделать плохого, но из тебя сделают все равно козла отпущения. Проще всего списать что-то на зека … Там за решеткой есть некие ограничения, рамки – каждый знает, что ему можно, а что нельзя. Там, правда, приходится прогибаться, чтобы выжить.
А на воле очень трудно после тюрьмы без поддержки. Вот, не дай Бог, закроют нас, частных предпринимателей. На мне висит два миллиона кредита. Где мне взять такие деньги? Где найти такую работу, чтобы выплатить кредит? Тем более, что у меня нет своего жилья, ничего нет.
По убеждениям бывшего осужденного, «если любому человеку после освобождения дать жилье, работу – некую стабильность – он больше не пойдет назад».
«Но у нас такого нет, – продолжает собеседник. – Выходишь – и «на самотек». За время моей последней отсидки у меня умерли родители. Это хорошо, что меня перевели на поселение, и я смог немного адаптироваться к свободе. Устроился на работу, заработал немного денег. А вот выпустили бы меня из тюрьмы на свободу, где бы я что-то взял для того, чтобы элементарно переодеться? Здесь ты никому не нужен».
Полиции проще вновь посадить
Для жительницы Колтушей Зинаиды Милешко рассказ Александра про привыкание к свободе – не новость. Она сама вышла замуж за осужденного.
С мужем Зинаида познакомилась через переписку. Вместе уже 32 года. Имея опыт обращения с бывшими зеками, она помогает теперь другим – и Александру тоже. На вопрос, помогает ли бывшим осужденным полиция, Зинаида Милешко отвечает:
Они не заинтересованы в этом. Для них даже проще человека снова посадить, чтобы не было проблем. Ведь это все же непростая работа – профилактика, беседы. А бывший зек – это человек, который уже боится милиции.
В любом случае он не воспринимает милиционера как товарища. И не воспримет, так как милиция у нас превратилась в карательный орган. У нас даже нет психологической службы при полиции.
По словам собеседницы, отрицательное отношение полиции к бывшим зекам после тюрьмы переносится и на тех, кто с ними рядом:
Я знаю много семей, где есть бывшие зеки. Полицейские оскорбляют их. Ту же женщину, которая приютила Сашу, они считают якобы глупой, человеком низшего сорта. А у нас, если просто сказать, и замуж не за кого выйти.
Каждый четвертый мужчина – бывший зек или сидит. А для полиции сами зеки – второй сорт нашего населения, а все те, кто с ними имеет общение, практически их сообщники. Выйти замуж за зека – как совершить преступление.
В Колтушском районе на 16 тысяч населения – более полутора тысяч лиц, которые имели или имеют судимость. Более шестисот человек числятся рецидивистами. Многие бывшие зеки потеряли семьи и с трудом адаптируются к жизни на свободе.
Местная районная газета в это время оптимистично рапортует, что работа по ресоциализации бывших осужденных идет полным ходом. Сотрудники районной полиции и социальные работники посещают их, выясняют, какая им нужна помощь, и ее оказывают. Безработным предлагают работу.
На это Зинаида Милешко говорит:
Я что-то не заметила этой активности. Я не помню, чтобы с моим мужем провели хоть какую профилактическую беседу. Среди наших полицейских нет психологов – людей, которые могут понять твою боль. Сама система репрессивная.
У нас в каждом принято видеть преступника, а потому человек наедине со своей бедой, несмотря на то, что у нас в стране очень много зеков. Хорошо, если встретится кому хорошая женщина, но государственная служба в той системе, в которой мы живем, не поможет никогда.
Согласно официальным источникам, профилактическая работа с бывшими осужденными проводится полицией во многих районах Ленинградской области. Насколько удачна она, судить трудно.
Как следует из слов начальника Главного управления внутренних дел Ленинградской области при подведении итогов работы областной полиции за 2015 год, уровень рецидивной преступности остается высоким.
Хотя и удалось «снизить количество и удельный вес преступлений, совершенных после тюрьмы ранее судимыми лицами, на 10,7 процента, но они остаются, как и прежде, высокими. Каждое второе практически преступление, как и прежде, совершается лицами из категории ранее осужденных».
Что касается Александра, о котором мы рассказали выше, то ему, чтобы не попасть в эту статистику, нужна юридическая помощь. Ведь надежды на районную полицию или другие службы района – нет, – считают те, кто остался рядом с ним.
Помогайте людям, которые хотят вернуться к нормальной жизни после тюрьмы!
© Сосед-Домосед 2018. Все права защищены.
Источник: zen.yandex.ru
Детство у Сергея Новака* было непростым. Отца посадили за драку. Из мест лишения свободы он не вернулся — умер от туберкулеза. Мать одна воспитывала двоих сыновей. Старший, Андрей, по мнению брата, «стал человеком»: закончил ПТУ, устроился на работу, женился. Биография «чистая» — что называется, не судим, не привлекался. С утра до ночи трудится на небольшом предприятии, получает пусть небольшую, зато честную зарплату. Молодого человека такая жизнь устраивает.
Чего нельзя сказать о Сергее. Тот с детства для себя решил, что непременно будет жить так, чтобы не считать копейки до получки.
Раскаяния тогда не было — оно пришло позже
— На высшее образование для меня у матери денег не было, — вспоминает Сергей Новак. — Я знал, что рассчитывать придется только на себя. И даже поступил в ПТУ, которое заканчивал мой брат. Думал, вот получу профессию, устроюсь на работу, потом поступлю в институт. А там все у меня будет, как у людей.
Так бы и жил он, имея цель и веря в будущее. Но время внесло свои коррективы. На третьем курсе парень связался с плохой компанией. Причем не считал ее таковой: да, ребята промышляли воровством, но Сергей, как и многие, мало в юности думал о морали. В его жизни появились новые друзья, приключения и риск, а главное — легкие деньги, которые он тратил без счета. Совесть наш герой успокаивал тем, что если у богатого взять немножко, то… это не кража, а просто дележка.
Не прошло и года, с тех пор как молодой человек влился в плотные ряды себе подобных, его осудили по статье 158 («Кража, совершенная организованной группой»). Приговор подвел черту под бесшабашной юностью: ближайшие девять лет Сергею предстояло провести в местах не столь отдаленных.
— Больше всего было жаль даже не мать, которая плакала на суде, — вспоминает Сергей. — Себя тоже было жалко. Закон? Нет, не думал. Его все нарушают. Другие воруют намного больше. А я воровал, чтобы жить по-человечески. Чтобы девушку свозить на юг, чтобы мать в санаторий отправить. Чтобы одеться прилично. Это я тогда так думал. Раскаяния не было. Те, кто раскаивается на суде, — врут. Они жалеют лишь об одном: что попались. Для того чтобы осознать все — нужно время.
Одинокая девушка ищет друга
Времени думать у Сергея было более чем достаточно. Через полтора года отсидки пришло страшное известие. Брат прислал короткое письмо, что мама заболела и умерла в больнице. В постскриптуме попросил не беспокоить его больше.
Так Сергей остался один.
С Мариной он познакомился через газету. Шел четвертый год заключения, 24-летнему парню элементарно не хватало общения. И он написал стандартное объявление: «Познакомлюсь с девушкой для серьезных отношений. Нахожусь в местах лишения свободы». К тому времени Сергей сильно изменился. От былого авантюризма ничего не осталось. Он представлял, как освободится, найдет работу, получит-таки образование. Обязательно женится.
— Это как сказка на ночь: я каждый вечер представлял себе, как буду жить на воле. — Сергей словно возвращается в то время. — Так хотелось верить в то, что все будет хорошо, стоит только выйти на свободу. О том, что биография уже подпорчена, как-то не думалось.
Видимо, мысли на самом деле материальны. Сергей не слишком рассчитывал, что кто-то откликнется на его объявление. Но, безусловно, надеялся.
— Я до сих пор не понимаю, почему она мне написала, — бывший вор бережно достал из портмоне фотографию. — Этот снимок Маринка мне прислала с первым письмом.
На фото — миловидная девушка в очках лет двадцати пяти, очень серьезная. В письме она сообщала, что детдомовская, живет одна в пригороде Петербурга. Была замужем, но «не сошлись характерами». С любителями выпить вообще сложно характерами сойтись. Написала, что ничего не обещает, просто ей нужен друг. Пусть даже по переписке.
И спустя какое-то время Сергей и Марина действительно подружились. Что они только не обсуждали в письмах: любовь, предательство, ошибки юности!
Спасибо, что писала. Беспокоить не буду
— А я все равно мечтал, что выйду на свободу, мы увидимся и будем вместе, — вспоминает Сергей Новак. — На зоне все верят в сказки.
Но с каждым днем мечты заключенного становились все более робкими. Уже не казалось радужным будущее: мать умерла, брат его знать не хочет. Куда идти? Что будет с работой? Кому нужен зэк? Письма Марине он писал все более грустные, и девушка вдруг перестала отвечать.
День освобождения запомнил до мелочей.
— Первой мыслью было: «Скоро вернусь обратно», — улыбается Сергей. — В смысле за решетку. Впереди ни перспектив, ни дома, ни родных. Чем еще заниматься? Я же, кроме как воровать, ничего делать не умел толком. Как говорил герой Василия Шукшина: «Никем не могу быть на этой земле. Только вором!»
Но оказалось, что Сергея встречают. Он сначала не узнал ее, ту девушку с фотографии. Просто не ожидал ее увидеть. Но одного взгляда было достаточно, чтобы вернулась уверенность: теперь у Сергея будет новая жизнь.
— Я когда узнала, что скоро Сережа освобождается, испугалась, — вспоминает Марина Скорокова*. — Да, мы переписывались почти пять лет, и я успела его хорошо узнать. Насколько это возможно было в той ситуации. Но был страх: что скажут окружающие? Последнее письмо он отправил мне незадолго до освобождения, к тому времени я давно перестала отвечать ему. Он лишь поблагодарил, что помогала ему пережить это время в исправительном учреждении, и обещал меня не беспокоить. Когда я поняла, что это его последнее письмо, стало вдруг очень грустно. И я решила, что все не должно закончиться так. Ну кто из нас в молодости не совершал ошибок? Сергей за свои расплатился. А еще вдруг подумалось: люди все разные. Вспомнился бывший муж: он ведь тоже преступник — выпивал, бил меня. Он не лучше Сергея, а хуже, хоть и несудимый. А у Сережи просто жизнь так сложилась. И я поехала его встречать.
Сергей понял…
Он твердо решил не возвращаться на кривую дорожку. Ведь теперь у него была Марина. И первым делом бывший зэк принялся искать работу. Как и следовало ожидать, это было нелегко.
— Мне отказали шестнадцать работодателей! — вспоминает Сергей Новак. — Я звонил по всем объявлениям, хватался за все вакансии. Ходил устраиваться паркетчиком, грузчиком в порт, разнорабочим на стройку, сборщиком мебели. Всего и не упомнить, почти полгода работу искал. Отказывали в основном из-за того, что я судим. Так прямо и заявляли. Все это время мы жили на зарплату Марины, но много ли получает библиотекарь?
Но Сергею вдруг повезло. Сосед, частный предприниматель, предложил ему стать шофером. Зарплата небольшая, но на тот момент это казалось пределом мечтаний.
Марине тоже пришлось нелегко — знакомые смотрели косо, подруги вдруг перестали ходить в гости и к себе не звали.
— Мне одна соседка однажды сказала: привезла зэка, теперь всем житья не будет, — вздыхает девушка. — Мол, жди, еще дружки понаедут, будут куролесить. Очень хотелось ответить ей, что ее муж-алкоголик мешает жить всему подъезду, даром что несудимый. Но разве их переубедишь? Сложился стереотип, что от людей с тюремным прошлым можно ожидать чего угодно и лучше с ними не связываться.
…Они женаты уже три года. За это время Марина ни разу не пожалела, что связала свою жизнь с бывшим заключенным:
— У него была возможность сравнить. Он многое видел, многое пережил и теперь дорожит тем, что у него есть. У нас семья, оба работаем. Сейчас если получится с жильем — будем думать о детях. Сергей семьянин, я за ним действительно «ЗА мужем».
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Освобождаются — и живут рядом с нами
Психолог Юлия Осокина (Психологический центр «Возрождение»):
— Сейчас отношение общества к бывшим заключенным более гуманное. Люди старшего поколения, жившие при СССР, относятся к ранее судимым крайне негативно и настороженно. Те же, чье детство пришлось на 90-е, к этим людям более лояльны.
Что касается их адаптации к нормальной жизни — это достаточно сложно. Каждый случай индивидуальный. Человеку приходится заново привыкать жить в обществе, начинать работать. Очень важна поддержка родных — если у человека есть ради кого жить, есть семья, которая ему помогает, то у него все шансы стать полноценным членом общества. Но бывает и по-другому. Отбыв наказание, осужденный после выхода на свободу остается совершенно один, трудо-устроиться по каким-то причинам не может и снова совершает преступление.
ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ
В Петербурге отмечен рост рецидивной преступности
По информации ГУ МВД по Петербургу и Ленинградской области, по итогам первого полугодия 2011 года в Петербурге количество правонарушений, совершенных ранее судимыми гражданами, возросло на семнадцать с половиной процентов.
Рост повторного криминала отмечен во всех районах города, особенно в Приморском: здесь число рецидивных преступлений увеличилось на 249 процентов! Также сомнительное лидерство удерживают Выборгский, Калининский и Колпинский районы: плюс 54,6, 53,9 и 74,6 процента соответственно.
К осужденным относятся настороженно
Отношение общества к ним неоднозначно. Одни говорят, что оступиться может каждый. И где-нибудь в глубинке нашей родины большая часть населения либо сами отсидели, либо родственникам передачи посылали. Корреспонденты «Комсомолки» провели опрос среди петербуржцев, являются ли ранее судимые люди социально опасными.
Выяснилось, что женщины, побывавшие в местах не столь отдаленных, по мнению жителей нашего города, менее опасны, чем мужчины.
ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ
Сам выбрал правильный путь
Нашлись те, кто в трудную минуту поддержал человека.
— Рецидивные преступления совершают в основном из-за того, что не могут найти работу, — рассказал бывший участковый Красногвардейского района Андрей Воронов. — Когда человек в безвыходной, как ему кажется, ситуации, не может или не хочет найти работу, от него вполне можно ожидать новых правонарушений. Кстати, как следует из моей практики, самый высокий процент повторного криминала — среди наркоманов.
Задача участкового — отслеживать возможные преступные связи бывших заключенных, беседовать с соседями и родственниками, проводить разъяснительную работу с самими освобожденными. Короче, помогать им.
К сожалению, исправившихся меньше, чем тех, кто снова встает на кривую дорожку. Тут мало усилий только правоохранительных органов. Нужно, чтобы человек сам захотел быть полноценным членом общества.
У Андрея Воронова на участке был один интересный случай.
— Пришел ко мне рецидивист. Сидел дважды, последний раз четыре года за разбой, — вспоминает он. — Меня попросил помочь вселиться в квартиру. Ордер у него был, но соседи были против — квартира-то коммунальная. Я помог уладить вопрос с соседями, потом устроил парня на работу грузчиком. Мы с ним вообще как-то подружились. Он, как и я, спортсмен, рост под два метра. Даже пытался потом стать дружинником, но из-за судимости не получилось. Зато часто мне помогал, когда понятые требовались, по первому звонку прибегал, никогда не отказывал. Я уже давно участковым не работаю, а он до сих пор мне звонит, поздравляет с Днем полиции. У него все хорошо: женился парень, дети есть, два мальчика. Меня крестным даже позвал. В общем, он теперь полноценный член общества, а все потому, что сам захотел исправиться. Никто и не подумает, глядя на отца семейства, что у него, как выражаются зэки, две «ходки».
КСТАТИ
В Петербурге Комитет по труду и занятости населения ежегодно проводит специализированные ярмарки вакансий. Приглашают всех, кто не может найти работу, в том числе и лиц, отбывавших наказание в местах лишения свободы. Есть в городе такие организации, кто готов предоставить работу этой категории граждан. Больше всего вакансий в сфере строительства.
— Не все готовы брать на работу сотрудников, ранее судимых, — рассказали в пресс-службе Комитета по труду и занятости населения. — Мы понимаем, что из-за невозможности трудоустроиться бывшие заключенные снова решаются на преступления. Наша задача — помочь таким людям, дать им возможность честно работать и жить.
На ярмарке есть много вакансий, предполагающих предоставление жилья и не требующих специальной профессиональной подготовки. К примеру, каменщик, бетонщик, маляр, подсобный рабочий, сторож.
Кроме того, на ярмарке работают специалисты ведомств, оказывающих содействие в трудоустройстве лицам, имеющим судимость. Это сотрудники УФМС, ГУВД, УФСИН и органов социального обеспечения. Все желающие могут получить бесплатную консультацию.
КОМПЕТЕНТНО
В исправительных учреждениях можно получить профессию и поступить в вуз
— На базе исправительных учреждений проводится обучение заключенных, — рассказал исполняющий обязанности начальника пресс-службы УФСИН Александр Зубов. — Многие попадают в колонии, не имея даже школьного аттестата. Но перед выходом на свободу все желающие могут получить среднее образование. А у некоторых есть даже возможность поступить и учиться в вузах!
Как это происходит? Осужденный сдает вступительные экзамены и три года учится дистанционно. Если срок еще не закончился, то оформляет академический отпуск и доучивается уже после освобождения. Правда, желающих получить высшее образование совсем немного. Гораздо больше тех, кто хочет получить рабочую специальность.
Кроме того, в каждом исправительном учреждении можно обучиться компьютерной грамотности. Будет проще устроиться на работу. Все обучение для заключенных бесплатное.
*Фамилии героев истории по понятным причинам изменены.
Источник: www.tumen.kp.ru