» class=»alignleft»>Это произошло в 2010 году. Пережить изнасилование мне помогли психотерапия и поддержка друзей. Особенно важным было осознать, что произошедшее было изнасилованием, и снять с себя чувство вины. Несколько лет я работала над собой, открывая новые и новые грани произошедшего, и со временем избавилась от ненависти к мужчинам, отвращения перед сексом, вагинизма и страха.
Я бы не назвала себя ни пережившей изнасилование, ни его жертвой, так как не считаю произошедшее со мной основанием для того, чтобы это стало частью самоидентификации. Что произошло, то произошло. Но это не часть меня. Я женщина, человек, личность, педагог, но не пережившая изнасилование и не жертва изнасилования.
Движение #metoo и предыдущее — #янебоюсьсказать — показали масштабы проблемы. С одной стороны, вскрылось, сколько женщин подвергались насилию, с другой — что мужчины совершенно об этом не знают.
триархальная пропаганда привела к тому, что мужчины считают нормальным приставать к сопротивляющейся женщине. По статистике, большинство изнасилований совершается не незнакомцами в тёмных подворотнях, а хорошими знакомыми жертв. И это ведь не космические мудаки, которых Злой Разум отправил к нам с другой планеты. Это обычные мужчины, которые под влиянием культуры насилия изображают из себя мачо. Оба флешмоба были очень мощными и вдохновляющими. Здорово, что женщины обретают голос и громко говорят о проблемах.
Теперь по поводу письма француженок. Движение против Вайнштейна, как мне кажется, в какой-то момент действительно превратилось в «охоту на ведьм»: десятилетиями сдерживаемая сила униженных женщин в Голливуде внезапно разрушила барьеры и затопила всё на своём пути. Под раздачу попали все, стихия не пощадила никого. Естественным образом сформировался противовес в виде группы француженок, которые, на самом деле, озвучили точку зрения очень многих людей. Я подозреваю, что во Франции харассмента меньше, так как в Голливуде очень мощная киноиндустрия: много денег и власти приводят к системным злоупотреблениям.
Я полностью прочитала письмо, подписанное Катрин Денёв, и не заметила в нём ничего ужасного. Просто другая точка зрения. Мне показалось, что авторы хотят сохранить возможность как заявлять о своем желании (пусть и неуместно), так и явно отказывать. Быть честными в своих намерениях и с той, и с другой стороны, без страха, что за неловкий флирт кого-то вдруг посадят, а за отказ — лишат перспектив.
Это письмо открыло путь для дискуссии о границах допустимого поведения, и рано или поздно социум придёт к консенсусу, сделает правильные выводы — но для этого надо много говорить и слушать. Волна обвинений в насилии снесла как безусловных мудаков (как тот же Вайнштейн, с которого всё и началось), так и мужчин, чьё поведение было неоднозначным, неприятным, но не преступным. В данном случае я считаю это необходимой жертвой после десятилетий и веков замалчивания проблемы харассмента и насилия в отношении женщин. Но со временем ситуация должна прийти к равновесию.
В отношении к жертвам насилия нужно изменить очень многое. Самое главное — перенести ответственность за произошедшее с жертвы на преступника. Сейчас за всех отдувается пострадавшая женщина, которая подвергается многократной ретравматизации. Нужно обладать большой силой духа, чтобы пройти через всё это. Женщине говорят, что она была «неправильно» одета, «неправильно» себя вела, находилась в «неправильном» месте и так далее. Я была в дороге, остановилась в отеле, была грязной и в большой старой выцветшей футболке в катышках — и что, это меня уберегло?
Стереотип, что насилуют только на тёмных улочках, очень мешает по нескольким причинам. Во-первых, если изнасилование происходит при других обстоятельствах, очень легко впасть в ступор, потому что не веришь происходящему и не понимаешь, что происходит и как так получилось, — это снижает способность сопротивляться, так как ты к этому совершенно не готова. Во-вторых, трудно осознать происходящее как изнасилование, если преступник — твой близкий или «просто хороший» человек. В-третьих, это переносит ответственность на жертву. Но кто кого насилует? Кто совершает действие?
В общем, в отношении общества к жертвам нужно перевести стрелки на насильника и с него спрашивать по полной строгости закона. Нужно не женщин учить вести себя «прилично», а учить мужчин не насиловать.
Источник: www.wonderzine.com
Автор: Кевин Карузо
Изнасилование — это ужасное преступление. И оно влиет на жертву всю ее дальнейшую жизнь. Депрессия и посттравматическое стрессовое расстройство — повседневные явления для пострадавших. У многих жертв насилия появляются мысли о самоубийстве. Многие погибают в результате самоубийства.
К сожалению, сексуальная агрессия чрезвычайно распространена. В США сексуальное насилие происходит каждые 2 минуты. Вот некоторые тревожные данные по статистике изнасилований.
17% американских женщин переживали сексуальные нападения в какой-то момент своей жизни.
в 2002 году здесь были зарегистрированы 247 730 сексуальных нападений:
примерно 87 000 пострадавших были изнасилованы;
70 000 пострадавших перенесли попытки изнасилования;
91 000 перенесли сексуальное нападений |не перешедших в изнасилование|.
(Данные из Национального Исследования жертв преступлений и не содержат информации о жертвах младше 12 лет и младше).
Около 44% жертв изнасилования младше 18 лет.
15% жертв изнасилования младше 12 лет.
93% жертв изнасилования 18 лет и младше знали своих насильников. Из этих насильников 34,2% были членами семьи и 58,7% были из числа знакомых.
в 2001 году только 39% из всех изнасилований и сексуальных нападений были заявлены в полицию.
66% жертв изнасилования знают тех, кто на них напал.
40% изнасилований происходят дома у жертвы.
20% — дома у друзей или знакомых.
10% — вне помещений.
8% — на парковках.
Изнасилование имеет долгосрочные эмоциональные последствия, которые могут приводить к суициду. Часто жертвы изнасилования страдают от депрессии. Невылеченная депрессия является причиной номер один для самоубийства.
Около 33% жертв изнасилования переживают суицидальные мысли.
около 13% — предпринимают попытки суицида.
Попытки суицида могут быть совершены годы спустя после изнасилования.
источник
В большинстве случаев насильники — рецидивисты (и это тем вероятней, если они не были осуждены), реализующие через изнасилование утверждение своей власти над другим человеком, будь то член семьи или любой другой человек, оказавшийся уязвимым и беззащитным рядом с насильником. Изнасилование используется также как средство наказания за «неправильное поведение», за «непослушание», и просто «чтобы неповадно было», или в порядке наказания за отказ в сексуальных притязаниях.
сто это месть кому-то третьему, кому «принадлежит» жертва — как порча имущества врага и демонстрация власти на оккупированной территории. Многие насильники годами насилуют членов своей семьи, родственников, знакомых, коллег, не имеющих возможности обратиться за помощью или не верящих, что кто-то, включая близких и правосудие, сможет им помочь.
В этой же области лежат и гомосексуальные изнасилования, практикуемые в замкнутых мужских группах — тюрьмах, армии — для утверждения «верхних» и «нижних» ролей, где изнасилование это акт инициации и для насильника, и для его жертвы, которая ритуально низводится до роли женщины, как символически существа низшего сорта, чего-то среднего между рабом и вещью. Насильник, оказавшийся в тюрьме, имеет высокий риск сам оказаться изнасилованным — в порядке мести за «оставшихся на воле» женщин осужденных. По сути, за порчу некоего чужого имущества насильник ритуально превращается в испорченное имущество.
Для сравнения: Население России 147 миллионов человек, США — 330 миллионов.
Уровень убийств, соответственно: 10,2 и 4,62 на 100 000 человек, то есть уровень насилия по этому показателю в России выше в 2,2 раза.
К сожалению, в России не публикуются официальные данные по причинам самоубийств и по числу сексуальных нападений любого рода, если обвинение по ним не было доведено до суда.
атистика самоубийств зачастую размывается регистрацией смерти «в результате несчастного случая», «пропажи без вести», «смерти от естественных причин» или определяется как результат внезапного психоза, приведшего к смерти в состоянии невменяемости. Для многих родственников погибших в результате суицида неприемлемо признание, что человек покончил с собой, а не умер случайно или от иных причин, и предпринимаются существенные усилия, чтобы суицид был зарегистрирован как менее «позорная» для семьи смерть. По похожим мотивам семьи оказывают давление на пострадавших от изнасилования, принуждая отзывать заявления или просто скрывать факт произошедшего.
По данным исследований, только от 3 до 10% поданных в связи с сексуальными нападениями заявлений доходит до судебного процесса, и только от 7 до 17% (по разным источникам) жертв вообще пытаются заявить о нападении. В год по обвинению о преступлениях сексуального спектра оказываются обвинены судом около 4 000 человек.
Обратный расчет дает цифру более 400 000 попыток изнасилования и фактически завершенных изнасилований.
Таким образом, в России попытка изнасилования, разной степени завершенности, происходит чаще, чем каждые полторы минуты. И мы не говорим здесь о непристойных шутках, словесных домогательствах, шантаже с целью получить секс и «всего лишь подал руку на лестнице».
говорим о физическом действии в виде совершения полового акта с человеком, который этого не хотел.
По данным Федеральной Службы Исполнения Наказаний, 99,5% изнасилований совершают мужчины. 96% их жертв — женщины. 4% — мужчины, из которых подавляющее большинство — дети, подростки и юноши, нахолящиеся в зависимом положении от своего насильника.
По данным социологических исследований, в России от попыток изнасилования хотя бы единожды страдали от 35 до 55% всех женщин, часть из них подвергались или подвергаются им постоянно.
С учетом жертв, хронически находящихся в ситуации сексуального насилия, каждый год более 300 000 человек оказываются в состоянии, с высокой вероятностью могущей привести к самоубийству.
Источник: klimanskaya.ru
«Изнасилование – один из самых жестоких видов преступлений. Это не только вторжение в самые интимные части человеческого тела, но и надругательство над самой сутью человека, над его душой».
Г. Абарбанел
Сексуальное насилие — одно из самых распространенных и, увы, быстро растущих преступлений против личности. По данным официальной статистики МВД России в стране ежегодно совершается порядка 4-5 тысяч преступлений, охарактеризованных как изнасилование или попытка изнасилования.
Однако в официальной статистике учитываются только случаи, когда жертва подала заявление в правоохранительные органы и не отозвала его в последующем. К сожалению, случаев, когда человек никуда не обращается за помощью, в разы больше.
Тем временем изнасилование оставляет неизгладимые следы в душе человека, подрывает его доверие к миру и к самому себе.
- Как помочь, если ваш близкий пережил сексуальное насилие?
- Какие слова подобрать и что сделать для того, чтобы облегчить его страдания?
Прежде, чем говорить о помощи человеку, пережившему изнасилование, необходимо рассмотреть вопросы о том, что же такое сексуальное насилие, какие его виды бывают. Затронем также и некоторые распространённые мифы об изнасиловании.
Что такое сексуальное насилие
Насильственные действия сексуального характера – так называется принуждение человека к какому-либо виду сексуальной активности помимо его воли. Ошибочно полагать, что принуждение совершается лишь тогда, когда к человеку применяют физическую силу. В качестве принуждения может применяться также обман, угрозы и запугивания, шантаж, а также использование своего авторитета.
Насильственные действия сексуального характера могут содержать или не содержать физический контакт насильника с жертвой. Если мы говорим о действиях без физического контакта, то к ним можно отнести вуайеризм (подглядывание, например, при переодевании), эксгибиционизм (демонстрация своих половых органов) и словесные оскорбления, касающиеся сексуальной сферы.
Очень часто можно встретить мнение о том, что вуайеризм не наносит никакого вреда тем, за кем подглядывают, однако, это далеко не так. Ведь по сути, это вторжение в личное пространство человека без его на то согласия, вызывающее дискомфорт и чувство стыда, неприятия.
Что же касается эксгибиционизма или словесных оскорблений, касающихся сексуальной сферы, то цель этих действий – шокировать человека, испугать его, заставить испытать психологическое потрясение.
Насильственные действия сексуального характера, которые содержат физический контакт — это насильственный петтинг, насильственное прикосновение к различным частям тела жертвы или принуждение жертвы к прикосновению к телу насильника и непосредственное насильственное проникновение (оральное, анальное, вагинальное).
Говоря о сексуальном насилии в этой статье, мы будем иметь в виду именно насильственное проникновение.
Мифы о сексуальном насилии
К сожалению, когда речь заходит об изнасиловании, в общественном сознании всплывает множество мифов.
Миф 1: Сама виновата.
Вероятно, самый распространённый из них – это так называемый миф «сама виновата». Жертву насилия обвиняют в том, что она:
- Была не так одета, слишком короткая юбка, слишком глубокий вырез, слишком высокие каблуки;
- Не там ходила, «а нечего в темноте одной шляться»;
- Не так проводила свободное время, «не пошла бы в клуб, ничего бы и не случилось»;
- Не с теми общалась, «кто же с незнакомым мужчиной идёт на свидание?».
Вся ответственность, согласно этому мифу, целиком и полностью лежит на жертве.
Однако, правда в том, что ответственность за сексуальное насилие всегда лежит исключительно на насильнике. И никакое поведение жертвы не является причиной или поводом для насильственных действий над ней.
Даже если девушка, одев ультракороткую юбку и блузку с глубоким вырезом, отправилась в ближайший клуб на дискотеку и танцевала там с незнакомым мужчиной, она не хотела быть изнасилованной. И, вероятно, даже не думала об этом.
И если девушка в состоянии сильнейшего алкогольного опьянения лежит на скамейке в парке, то нормальной реакцией будет вызвать ей «скорую помощь», а не воспользоваться её состоянием для совершения насилия.
Миф 2: Сексуальному насилию подвергаются молодые и привлекательные девушки.
Ещё один очень распространённый миф гласит о том, что сексуальному насилию подвергаются только молодые и привлекательные девушки. Действительно, нападениям более подвержены женщины (порядка 87% всех случаев, оставшиеся 13% — мужчины и дети), однако, ни возраст, ни вес, ни какие-либо другие внешние данные не являются защитой от насилия.
Сексуальному насилию подвергаются женщины всех возрастов, любой комплекции, цвета кожи и разреза глаз. Не застрахован, увы, никто.
Миф 3: Со мной этого никогда не случится.
Именно поэтому убеждение в том, что «со мной этого никогда не случится» — это тоже всего лишь миф.
Сексуальное насилие происходит в любое время суток, как в тёмных переулках, так и в достаточно оживлённых и людных местах. Насильником может выступать незнакомый человек, а может близкий друг семьи или родственник.
Миф 4: Если насильник знаком, то это не насилие.
Это ещё один миф, возможно, выдуманный кем-то для того, чтобы оправдать своё поведение. Принуждение остаётся принуждением вне зависимости от того, кто его совершает. И если преступник был знаком жертве, то произошедшее переживается многократно тяжелее.
К сожалению, иногда в роли насильников выступают партнёры, родственники, хорошие знакомые, в общем, люди, от которых подобное поведение никак не ожидается. Поэтому в таких случаях, помимо стыда, унижения, боли и страха, жертва испытывает глубокое разочарование в отношении насильника и крах доверия к миру.
Очень часто, особенно, когда сексуальное насилие совершается в отношении детей, можно встретить глубокую убеждённость в том, что всё забудется, если о произошедшем не рассказывать. Конечно, не стоит отрицать вероятности того, что психика, в попытках уберечься от травмирующих переживаний попросту «отключит» все воспоминания о сексуальном насилии.
Однако со временем эти воспоминания всё равно будут прорываться на поверхность – невозможностью построить отношения, страхами и необъяснимой тревогой. У каждой жертвы должна быть возможность рассказать о том, что с ней произошло, поделиться своими переживаниями и быть выслушанной и понятой.
Мы рассмотрели самые распространённые мифы о сексуальном насилии. В завершении первой части статьи хотелось бы обозначить несколько черт, которые определяют психологию насильника.
Психология насильника
1. Человек способный совершить преступление против другого человека, в частности, сексуальное насилие, считает себя уникальным, имеющим право нарушить то или иное правило или закон, которым другие люди подчиняются.
2. У такого человека всегда есть оправдание своему поведению, которое позволяет снять с себя ответственность и переложить её на жертву или на какие-либо жизненные обстоятельства – «это не я такой, это жизнь такая» или «она сама этого хотела».
3. Насильники зачастую преуменьшают ущерб, нанесённый жертве – «подумаешь, это всего лишь секс», а также злятся на неё и приписывают ей свои мысли «все женщины хотят быть изнасилованными».
4. Они считают себя сильными, независимыми и самостоятельными, но вместе с тем, не могут испытывать настоящие близкие отношения, часто бывают закрыты и не умеют распознавать собственные чувства.
5. Для многих насильников характерно чувство собственничества по отношению к жертве. Им важно владеть жертвой, управлять ею. Некоторые преступники всерьёз рассчитывают на то, что после сексуального насилия возможны дальнейшие отношения с жертвой. Насилие для них – попытка выстроить межличностные отношения, которые недостижимы другими путями.
И поэтому очень важно быть готовым оказать хотя бы начальную психологическую помощь и поддержку человеку, пережившему этот страшный опыт.
Что происходит с человеком, подвергшимся сексуальному насилию
1. Беспомощность и бессилие.
Самыми тяжёлыми и травмирующими чувствами, которые переживает жертва насилия – это чувства беспомощности и бессилия. Сам факт насилия переворачивает всю жизнь пострадавшего буквально с ног на голову.
Когда происходит сексуальное насилие, жертва осознаёт, что она не в силах оказать сопротивление, не в силах распоряжаться своим телом, теперь им без её на то согласия распоряжается насильник.
Впоследствии это чувство бессилия во время изнасилования может трансформироваться в ощущение своей полной беспомощности в мире, который теперь ей видится только с одной стороны – жестоким, опасным, несправедливым.
То, что делает насильник, показывает жертве, что, по сути, любой человек может вторгнуться в её жизнь и её тело, причиняя физические и душевные страдания.
Эти чувства бессилия и беспомощности настолько интенсивны, что часто разрушают прежние представления жертвы как о себе, так и об окружающем мире. И именно поэтому психологическая помощь жертвам насилия так важна – она позволяет вернуть ощущение доверия миру и окружающим. Конечно, не сразу, а с течением времени.
2. Вина.
Ещё одним тяжёлым чувством является вина. Очень многие, если не практически все, пережившие насилие после случившегося говорят о себе как о «грязных», «порочных», «недостойных». Они обвиняют себя в случившемся, в том, что недостаточно сопротивлялись, не смогли себя защитить, действовали «не так».
Жертвы сексуального насилия настолько сильно ощущают свою «испачканность», что часто их первый порыв после случившегося – принять ванну, чтобы смыть с себя все следы.
Как сказала однажды на консультации девушка, пережившая изнасилование – «хочется снять с себя кожу и выстирать её».
Последствия сексуального насилия необычайно тяжелы, они накладывают отпечаток на всю дальнейшую жизнь жертвы. И, к сожалению, часто с ними приходится справляться самостоятельно, в виду стыда и боязни рассказать кому-либо о случившемся.
Если ваш близкий человек нашёл в себе силы и рассказал вам о произошедшем изнасиловании, очень важно постараться сделать всё, что от вас зависит, чтобы поддержать его. Психологическая помощь жертвам насилия играет ключевую роль в исцелении и возвращении к нормальной жизни.
Конечно, без профессиональной помощи психолога иногда обойтись бывает невозможно, однако, и сами родственники и близкие жертвы способны во многом облегчить её состояние.
Психологическая помощь жертвам насилия. Поддержка близких и родных
Когда кто-то из ваших близких сталкивается с сексуальным насилием и рассказывает вам о произошедшем, вы можете испытывать самые разнообразные чувства – злость, печаль, грусть, боль и беспомощность.
И иногда кажется, что вы ничем не сможете помочь. Но, на самом деле, если вам рассказали о произошедшем, значит вам доверяют, и сам факт рассказа может помочь жертве уже не чувствовать себя одиноко.
Какое-то время после изнасилования, иногда несколько часов, а иногда и несколько дней, жертва продолжает находиться в произошедшей ситуации – мысленно, своими воспоминаниями. Она как будто по кругу продолжает прокручивать произошедшее снова и снова.
Внешне человек может быть слегка «заторможен», говорить без эмоций. Это может выглядеть так, как будто он совсем не переживает из-за случившегося. Но это впечатление обманчиво.
Некоторым кажется, что спокойствие и эмоциональная отрешённость — это «неправильная» реакция, и что если бы изнасилование было реальным, были бы слёзы и бурные всплески чувств.
На самом деле, многие пережившие изнасилование какое-то время находятся в состоянии шока и оцепенения и просто не способны на сильные внешние проявления. Всплески эмоций – это уже следующий этап проживания, который идёт вслед за шоком и ступором.
Источник: psyhologytoday.ru
История №1. «Мне не нравятся мужчины. С ними вроде бы хорошо, но потом становится нестерпимо мерзко и противно»
Пока мы общаемся, Лена качает на руках своего маленького сына. У нее еще есть дочка. Ей пять лет и вскоре она пойдет в школу. Лена не хочет отдавать ее в школу и планирует организовать домашнее обучение. Отцы у детей разные. Ни с одним из них отношения построить не удалось. Да и в целом мужчины Лену хоть и привлекают, но близость с ними ее тяготит, как тяготят флешбеки локальной войны относительно молодых, но безнадежно спившихся ветеранов.
Прежде чем перейдем к сути, оговоримся, что в ее истории не все однозначно. Когда она говорит о своей юности, вспоминает постоянное пьянство и подобие промискуитета:
— Спали все друг с другом, могли парнями или девушками поменяться. Могли спать втроем. И да, нам всем в среднем было по 16, – рассказывает Лена.
Футбольный стадион областного города. Парни и девушки в майках «Арии», «Пургена» и «Короля и Шута». Днем тут тренируются футболисты, а вечером на лавочке пьют пиво другие ребята. Понятное дело, что там, где компания крепко села на стакан, вскоре появится первый, присевший на иглу, – поэтому его сознание часто отключалось, и действия удовлетворяли потребности деформированной психики. Он казался всем неопасным. Мало ли вокруг неадекватных людей?
Лена идет по улице, он появляется из темноты и налетает на нее. Физически сильный, в глазах пустота. На имя не отзывается. Рот открыт, но звуков не издает. Лена одна, он один. Остальные ребята вроде бы рядом, но не докричишься и не дозовешься.
— И вот он бьет меня по лицу, кровь хлещет. На землю валит. Фонарей нет. Была бы юбка – были бы травмы. А так джинсы сорвал. Длилось все… Не помню. Пять минут. Может, меньше. Потом он просто будто бы переключился, да так и лежит на спине, – сейчас на лице Лены никаких эмоций. Она рассказывает об этом так, как рассказывала бы о том, как готовит утром омлет.
На вопрос, спали ли они раньше, отвечает уклончиво. Лена признается: этот опыт дал понять, что есть не совсем приятный секс по легкому принуждению, а есть боль, замешанная на страхе, и минуты, во время которых ты вспоминаешь все молитвы и думаешь, что лучше погибнуть сейчас от удушья, чем потом жить с этим долгие годы.
— Но нет, тогда я не думала о смерти. Хотелось вырваться быстрее. С порванными внутренностями, с разбитым лицом, да хоть без рук! Просто хотелось попасть в какую-нибудь светлую комнату и понять, что я в безопасности! – вспоминает Лена.
Как все внезапно началось, так же и прекратилось. Внезапно «друг» остановился, завалился на бок и уставился на полное созвездий летнее небо. Он так и остался лежать и вероятно «отключился», а она убежала в темноту.
Про этот случай мы вспоминали еще раз – Лена внезапно перешла на истерику и ор:
— Больше всего я жалею, что эту мр*зь тогда не арестовали! Он потом сел. Мне надо было написать письмо, что он меня изнасиловал. Надо было сделать, чтобы в камере узнали об этом (через несколько лет он надолго сел за хранение и распространение какой-то китайской химии). Чтобы его там опустили! Да его и так бы опустили!
Лена плачет и повторяет без конца то, что хотела бы с ним сделать. В милицию они не пошли. Все, что она сделала, – рассказала парню, с которым тогда встречалась. Компания панков и футбольных фанатов знает лишь один метод возмездия – физическая расправа. Лена никогда не обсуждала эту историю с теми, кто помог бы ей психологически пережить это.
— Понимаешь, мужчины. Мне не нравятся мужчины. С ними вроде бы хорошо, но потом… Потом оно возвращается, и становится нестерпимо мерзко и противно. Мне ни от кого ничего не надо.
Иногда она вновь возвращается в воспоминания о том вечере – тогда Лена может истерить и злиться. Но чаще всего она говорит про это спокойно – прошло уже больше десяти лет.
История №2. «Там девять или десять парней. Каждый из них ко мне приложился»
Скажу крамольную вещь: мы привыкли, что насилуют обычно девушек. Свою историю Иван тоже рассказывает с пугающим хладнокровием:
— Сами мужчины мне отвратны, а вот мужской член нравится. Понял это, когда опустили меня. В детском лагере, – рассказывает парень.
Первым делом спрашиваю, причиняют ли ему воспоминания об этом дискомфорт. В ответ он уверенно мотает головой. Говорит, что все равно. Прошу пересказать, как все было. Иван начинает с того, что с детства рос слабым ребенком с поздним половым созреванием, и когда родители отправили его в детский лагерь, его поселили с ровесниками. Те уже были куда более рослыми. Брянская область, конец девяностых. Все юноши тогда восхищались сериалами про бандитов – и в лагере устанавливались порядки на основе «воровских понятий». Разумеется, никто не знал, что это значит. Но фраза «давай по понятиям» звучала регулярно.
— Девушки им не давали. Ну, меня тогда поселили… В кубрик что ли, так мы это называли. А там нарисовался один авторитет – у него брат отсидевший был. Короче, он предложил пустить меня по кругу. А там девять или десять парней. Каждый из них ко мне приложился. Помню, что все они смеялись, – Иван рассказывает об этом так, будто это произошло не с ним.
Потом он уже добавляет, что сам видел, как в туалете старшие школьники принуждали к сексу детей из младших отрядов. Иван ненавидит свою страну и связывает ненависть со всеми порядками, в которых ему довелось расти. Но с тех пор он напрочь лишен табу секса с мужчиной. После того вечера его никто больше не насиловал:
— Били постоянно, да. Издевались физически. Мимо проходили, ударить могли. Но сексуальных контактов не было больше. В тот вечер это больше напоминало какой-то спонтанный массовый психоз.
Традиционно спрашиваю, почему он не обращался в милицию. И слышу в ответ искренний и заливистый смех, которым можно озвучить эфиры с юмористическими передачами в прайм-тайм.
— Какие менты? Ты что, больной? – то ли в шутку, то ли всерьез Иван добавляет, что «к мусорам идут только терпилы».
История №3. «Изнасиловали? Сама виновата»
Третья история будет лишена имен и диалогов. Мы учились в педагогическом университете и жили в общежитиях: четыре комнаты парней на этаж. Остальные – девушки. Во время очередной пьянки одна соседка призналась, что зарабатывает на жизнь проституцией. Она была вовсе не красавицей, коими изображают проституток в американских фильмах. Обычная девушка из деревни с довольно скудным умом и нарочито пошлым макияжем, что не помешало ей набрать проходных баллов в университет. Не сказать, что мы были с ней друзьями, но про этот случай она рассказывала легко и непринужденно, будто бы отвечала на вопросы экзаменационного билета. Больше всего в ее голосе пугало абсолютное равнодушие.
Изнасиловали ее пьяную «на вписке» старшие парни. Несмотря на ударную дозу алкоголя, она помнит каждую деталь и особенно – боль. С тех пор (с 15 лет) её половые органы потеряли чувствительность, а секс из эмоциональной близости стал занятием сугубо механическим. Насильников было несколько, и, так как она родом из маленькой деревни, никто не хотел огласки. Но из-за ее длинного языка история все равно всплыла, да только закончилась она не уголовными делами и посадками, а просто дурной славой этой девочки. Изнасиловали – Значит ты кто? Шлюха, которая сама виновата.
В проститутки она пошла, потому что падать ей больше было некуда, а репутация на малой родине от этого уже не сильно пострадала. Среди рядовых жителей изнасилованная пьяная девушка легко приравнивалась к дорожной продажной женщине. Поэтому больше всего она расстроилась, что после первого курса ее отчислили и пришлось возвращаться домой в Гродненскую область.
«Пять лет реабилитации после пятиминутного преступления». Комментарий психолога
Гештальт-терапевт Алисия Садовская специализируется на работе с психологической травмой. Я прошу её прокомментировать истории наших героев – она говорит, что каждый из них пережил настоящую психологическую травму:
«Под психологической травмой подразумевается любое непереносимое переживание, которое не может быть переработано психикой. Если событие можно «переработать», то мы можем говорить о стрессе. Стресс, в отличие от травмы, необходим для развития и не уродует личность. Травма сущностно изменяет личность. Иными словами, жизнь буквально делится на «до» и «после». Эти три истории – наглядный тому пример.
Несмотря на свою уникальность, каждая из этих трех историй проливает свет на такой феномен, как диссоциация. Диссоциация – это ключевой симптом психологической травмы и представляет собой психический процесс отделения от личности мыслей, эмоций, ощущений и действий, связанных с травмой. Основная функция диссоциации – предотвращение угрозы распада психики. Благодаря диссоциации психика может справиться с разрушительными, неистовыми и интенсивными аффектами, вызванными воздействием психотравмирующей ситуации. Возможно ли исцеление героев этих трех историй? На мой взгляд, возможно, но лишь по их желанию и запросу.
В любом случае, восстановление после такого «удара» – это долгий и кропотливый процесс, направленный сначала на принятие, затем на оплакивание и последующую интеграцию травматического опыта.
Это учитывая то, что прежде чем перейти непосредственно к терапии, необходимо установить прочный доверительный терапевтический альянс и дать жертве изнасилования необходимую поддержку и безопасность. Затем идет работа, связанная с приведением жизни жертвы в порядок. И только после этого можно приступить к работе с травмой. Работа с травмой вызывает сильное сопротивление, даже несмотря на то, что ее симптомы причиняют явный дискомфорт.
Источник: kyky.org